Предваряя встречу, Александр Викторович обратил особое внимание на то, что пока поводов для бурного оптимизма нет: факт проведения конкурса — еще не свидетельство кардинальных перемен в отношениях науки и бизнеса. К разговору о конкретных результатах исполнения проектов с участием бизнеса стоит вернуться через год. Мы пообещали так и сделать. А пока со всем вниманием выслушали, какова же ситуация на данный момент.
— Почему РНФ решился на такой шаг, как привлечение бизнеса к исполнению исследовательских работ? В чем особенности конкурса?
— Конкурс на получение грантов по мероприятию «Проведение исследований научными лабораториями мирового уровня в рамках реализации приоритетов научно-технологического развития Российской Федерации» один из предусмотренных Президентской программой исследовательских проектов. Она была утверждена только в начале этого года, а уже в марте — объявлены конкурсы. Но и в эти сжатые сроки мы смогли оперативно провести предварительное обсуждение запуска конкурсов с представителями научной общественности.
Чем интересен конкурс по лабораториям? Во-первых, гораздо более высокими требованиями к их руководителям: если обычно это пять публикаций за пять лет в журналах, входящих в глобальные индексы цитирования Web of Science или Scopus, то в данном случае этот показатель был увеличен до 10 публикаций (некоторые исключения по количеству были сделаны для гуманитариев). Такое решение было принято, поскольку речь идет о достаточно больших коллективах и серьезных финансовых средствах — ₽32 млн в год.
Второй важный момент конкурса — результатом работ должен стать конкретный продукт. В конкурсной документации четко прописано: «Приоритетную поддержку получат проекты, предусматривающие в конце грантового цикла создание новой или усовершенствование производимой продукции (товаров, работ, услуг), создание новых или усовершенствованных применяемых технологий». Потому-то и важно было привлечь софинансирование со стороны заинтересованных организаций, способных подставить свое плечо при реализации проекта, на деле принять участие в поддержке лабораторий.
Это основные особенности данного конкурса. Привлечение софинансирования именно в таком виде — для РНФ первый опыт. Хотя по сути речь идет о хорошо известном механизме государственно-частного партнерства. Он успешно используется, например, Минобрнауки России при проведении конкурсов по федеральной целевой программе «Исследования и разработки» и 218-му Постановлению Правительства.
Кстати в 2014 году РНФ уже ставил вопрос о привлечении дополнительного финансирования, когда мы проводили конкурс на создание новых лабораторий. Но там речь шла все-таки об ином: если вуз или академическая организация собирается сделать новую совместную лабораторию, то ее учредители, либо сами эти организации, должны проявить свою заинтересованность и предусмотреть вложение собственных средств. То есть вкладывается не заказчик, а фактически тот, кто эту лабораторию и создает.
В новом конкурсе речь идет о другом: здесь именно потенциальный заказчик — организация, заинтересованная в получении и выпуске конкретной продукции, — вкладывает свои средства. В этом смысле для РНФ это первый опыт. Что из этого выйдет, покажет время.
Каждый грант по данному проекту рассчитан на срок четыре года с возможностью трехлетнего продления в случае его успешного выполнения. Общее ежегодное финансирование работ — ₽32 млн. Большую часть этих денег будет предоставлять РНФ.
Доля софинансирования сторонними организациями с годами будет расти, а фонда уменьшаться: в 2017 году это ₽2 млн при финансировании Фонда в ₽30 млн, в 2018 году — ₽4 млн, в 2019 — ₽6 млн и наконец в 2020 году — ₽8 млн. Но общая сумма годового финансирования каждый раз должна составлять ₽32 млн.
— А если бизнес захочет увеличить объем софинансирования?
— Нет проблем, пожалуйста! Никаких ограничений. Более того, среди организаций, обеспечивающих софинансирование заявок — победителей конкурса, уже есть такие примеры, хотя работы пока в стадии исследований, в основном на бумаге. Минимальные размеры софинансирования, обозначенные в конкурсной документации, могли быть увеличены по желанию бизнеса. Но это не давало преференций при оценке заявки.
— Сколько заявок поступило на конкурс?
— Несмотря на жесткие требования, количество желающих попробовать себя в этом конкурсе, оказалось значительным: мы получили более 400 заявок. К участию были допущены 394 заявки, которые удовлетворяли всем формальным требованиям. Причины отклонения небольшого числа заявок были связаны с неправильным оформлением бумажной версии документов: где-то не хватало подписей, где-то печатей. Из общего числа поданных заявок планировалось поддержать примерно 30. Конкурс на место зашкаливал!
— Как шла экспертиза поданных проектов?
— Как и всегда. По каждой заявке были назначены три эксперта, они готовили заключения, которые потом были рассмотрены на заседаниях секций. После этого состоялось обсуждение на бюро экспертного совета. Никаких квот по областям знаний или приоритетам мы не выделяли, постарались отобрать те проекты, которые в наибольшей степени нам показались интересными и соответствовали задачам, сформулированным в конкурсной документации, прежде всего, большим вызовам Стратегии научно-технологического развития (СНТР).
Результаты обсуждения были вынесены на заседание экспертного совета, который и утвердил перечень победителей — 31 проект.
— Представители промышленности или бизнеса не претендовали на участие в оценке заявок?
— Так вопрос не ставился. Есть документы, которые регламентируют проведение экспертизы. Ее проводят эксперты, которые соответствуют определенным требованиям и внесены в нашу базу данных. Должен сказать, что в ней есть и представители научно-производственных организаций. Они тоже принимали участие в оценке заявок.
— Как распределились заявки и проекты-победители по областям знаний и по приоритетным направлениям СНТР?
— Получилась достаточно хорошая корреляция. Там, где было подано больше заявок, там в итоге и оказалось больше проектов-победителей. Например, среди отраслей науки лидируют инженерные: 114 заявок, 6 проектов рекомендованы к поддержке. На втором месте по заявкам — «Фундаментальные исследования для медицины»: поддержано 6 проектов из 60 заявок.
Дополнительная инфографика по результатам конкурса на получение грантов РНФ по мероприятию
"Проведение исследований научными лабораториями мирового уровня" Президентской программы исследовательских проектов
Среди приоритетов СНТР в лидерах первое направление — «Переход к передовым цифровым, интеллектуальным производственным технологиям, роботизированным системам...», 121 заявка, 8 проектов рекомендованы к финансированию. Среди победителей оказались представлены все девять областей знаний, по которым РНФ поддерживает проекты. Также хотя бы одним проектом, но поддержаны все приоритеты СНТР.
— Расскажите о проектах-победителях.
— Познакомиться с ними подробнее можно на сайте РНФ.
Еще раз подчеркну: многое из предложенного пока на уровне неких обещаний, «собирать урожай» рано. Однако, есть серьезные ожидания от медицинского направления.
Там поддержано 6 лабораторий. Они заняты, в том числе, исследованиями путей предотвращения диабета и сердечно-сосудистых заболеваний, которые являются сегодня серьезной проблемой. Эти проекты имеют большую практическую значимость, которую способны почувствовать на себе простые люди. Их реализация позволит улучшить качество российской медицины. Крупные гранты РНФ получили коллективы из Эндокринологического научного центра, НИИ онкологии им. Н.Н. Петрова, Сибирского федерального биомедицинского исследовательского центра и других.
— Какие организации приняли участие в конкурсе и представили софинансирование?
— Самые разные организации. Например, по формам собственности есть общество с ограниченной ответственностью, есть акционерное и публичное акционерное общество, есть ассоциация, и даже бюджетные организации. По содержанию деятельности — заводы, научно-производственные объединения, научно-проектные и научно-исследовательские институты.
Есть даже банк и один зарубежный партнер — французский научно-исследовательский институт изучения и эксплуатации ресурсов моря.
Кстати, у ряда выигравших проектов, как и у части проектов, что остались «за бортом» конкурса, есть целые консорциумы организаций, готовых к софинансированию работ, в которых они заинтересованы.
— А так можно было? Зарубежные партнеры могли свободно участвовать в конкурсе по лабораториям?
— Ограничений не было. По моему впечатлению, многие коллективы, подававшие заявки: и сами ученые, и партнеры, предоставляющие софинансирование, — имеют достаточно давнюю историю взаимоотношений, устоявшиеся связи, реализованные совместно проекты. И они совершенно сознательно двигаются дальше, используя возможности конкурса РНФ.
— Часто можно слышать жалобы со стороны науки и бизнеса на отсутствие взаимопонимания. А оказывается все не так-то и плохо? Есть и заинтересованность, и понимание нужд? Диалог налажен?
— Не торопитесь с выводами. В конкурсах, аналогичных по своему построению — ФЦП ИР, 218-е постановление — вроде бы диалог происходит… Но до сих пор у нас вся наука финансируется за счет средств госбюджета, больше 70%.
Так что качественного сдвига пока, увы, не произошло. Инициативу проявляет пока только государство. Некоторые компании, конечно, ведут внутренние исследования и разработки, но их отделы R&D работают лишь на них самих.
Нашлись в данном случае партнеры? Хорошо. Посмотрим, что выйдет из этого через год. Буду искренне рад, если я со своими сомнениями окажусь неправ, и каждый из проектов, поддержанных сегодня РНФ, через 4 года даст прекрасные результаты, не только с точки зрения научного содержания, но и с точки зрения прикладных достижений.
— Как будете оценивать эти результаты? Как сможете понять, что проект буксует?
— Никакой проблемы тут нет. Каждый год мы требуем, и это прописано в соглашении о выполнении того или иного проекта, представление отчета. Они у нас, я бы сказал, очень скромные. Не надо писать много бумаг, обычно достаточно нескольких страниц о существе сделанного. В своем большинстве проекты РНФ выполняются на очень приличном уровне: оценки «хорошо» и «отлично» у нас имеют около 80% проектов.
Часть проектов получает замечания. Причины, например, — невыполнение требований по критериям публикационной активности, или привлечению молодежи и пр. А вот серьезные замечания ведут к серьезным последствиям. За время работы РНФ в общей сложности около 25 проектов были закрыты по представлению экспертизы. Много это или мало? Если учесть, что ежегодно выполняется две с лишним тысячи проектов, то это исчезающе малая величина. Тем не менее, такие случаи есть.
По проектам, которые запускаются сейчас по конкурсу, о котором мы говорим, будет всё то же самое. Точно так же будем смотреть, что было написано в заявке, что — в соглашении и что нам представят в виде отчета.
— Какие риски возможны при реализации проектов по данному конкурсу? На что стоит обратить особое внимание исполнителями и соисполнителями?
— Все просто: на неукоснительное выполнение всего того, под чем товарищи подписываются. Обещали? Выполните.
Если говорить о рисках, они вполне обычные. Как известно, в науке отрицательный результат тоже иногда бывает положительным.
Что касается практического воплощения, каких-то конкретных результатов, определенные риски есть. Но мы рассчитываем, что раз уж появились организации, работающие в реальной экономике и готовые своим бизнес-рублем эти проекты поддерживать, наверное, они свои риски просчитали и минимизировали. Не принято в бизнесе просто так деньги давать.
— Будет ли объявлен новый конкурс с возможностью софинансирования?
— Об этом написано в Президентской программе: такой конкурс по лабораториям будет проходить раз в два года. Следующий планируется к запуску в 2019 году.
— В марте РНФ провел встречу с представителями промышленности и бизнеса, чтобы они могли обозначить, в том числе, свои преференции в проведении исследований. Будет ли продолжено это взаимодействие?
— Возможно, если будет желание у тех организаций, которые испытывают необходимость, или имеют вопросы по инновационному обновлению.
Если такие запросы есть, то РНФ всегда готов к сотрудничеству и к тому, чтобы использовать свои возможности для того, чтобы такой альянс состоялся.
Не секрет, что для многих компаний качество и уровень экспертизы РНФ имеет серьезное значение: благодаря этому они имеют возможность определить наиболее интересные для себя проекты.
