В 2010-е годы в финансировании российской науки доминировала «логика спасения» — плохо обеспеченные и не слишком хорошо спланированные проекты требовали получения множества дополнительных маленьких грантов. Было необходимо перейти к «логике развития», которая обеспечила бы процветание и эволюцию науки.
«В 2011 году впервые сформулировано и предложено создание Фонда. Идей было несколько, но совершенно очевидно, что был необходим достаточно мощный инструмент, который не вписан в жесткие рамки исполнения федерального бюджета, что было связано со всеми остальными фондами», — рассказывает Андрей Фурсенко.
При этом важно было обеспечить размер грантов, сопоставимый с зарубежными, чтобы финансирования хватало на крупные проекты, а молодежь была мотивирована продолжать работать в России. Понятно, что такая система потребовала жесткой экспертизы на всех этапах — начиная с тех, кто назначает экспертов, обеспечивающих экспертизу проектов, и заканчивая самими учеными и коллективами. Конкуренция значительная, и пройти могут лишь самые сильные. Однако с победой заявки испытания не заканчиваются, важно держать высокую планку и во время реализации проекта.
«Фонд был создан в декабре 2013 года. Наша главная идея — давать деньги в обмен на обязательства, но не перед фондом, а перед научным сообществом. Не так много людей разделяет эту логику, но их количество увеличивается», — рассказал Александр Хлунов.
Следующий этап развития Фонда — Президентская программа — увидел свет в 2017 году как решение проблемы недостатка молодых исследователей: научная карьера считалась чем-то если не стыдным, то как минимум сомнительным. Президент поручил в кратчайшие сроки разработать проект, который мог бы привлечь молодых ученых, в том числе и финансово. Всего за полтора месяца создали и запустили программу, включающую в себя несколько направлений. В плане поддержки непосредственно ученых есть четыре ступени. Сначала можно податься на грант постдока, затем, если молодой ученый возглавил коллектив, есть возможность пойти на конкурс молодых лидеров, а после или даже одновременно — на грант для больших лабораторий. Завершают линейку инфраструктурные гранты. Сначала руководители Фонда ожидали, что молодые ученые не смогут достойно конкурировать с более опытными коллегами. Но результаты говорят об обратном:
«Мы видим научные карьерные лифты. Молодежь, которая получала гранты постдоков, научилась правилам игры и стала приходить в новые конкурсы в составе научных групп, научилась планировать проекты, писать заявки и теперь успешно теснит в больших конкурсах именитых коллег. Переход с одной линейки на другую стал массовым и это позволяет нам смотреть в будущее более уверенно», — заявляет Хлунов.
Спикеры обсудили и недостаток финансирования науки: он заметен даже в рамках конкурсов РНФ. Однако резкое увеличение вложений навряд ли приведет к росту качества проектов. Нужно повышать финансирование науки, но при этом ни в коем случае не снижать требования. Тем более что все исследования должны быть обоснованы — средства идут не от частных источников, а от обычных налогоплательщиков.
«У нас огромное количество примеров. Вы говорите о каких-то научных результатах, а жизнь людей от них не улучшается. Видимо, общество должно как-то более сбалансированно развиваться, успевая реализовывать научные результаты в промышленной технологии, направленной на повышение качества жизни человека. И тогда в обществе будет консенсус — надо науку финансировать. Пока этого консенсуса нет», — поделился соображениями Александр Хлунов.
Вместе с тем у Фонда грандиозные планы. Текущий год будет закрыт с суммой в 24 миллиарда рублей, в следующий руководство хочет выйти на 32, а в ближайшие годы — на 42 миллиарда рублей.