Аннотация результатов, полученных в 2014 году
Открыта и описана категория проспектива в старославянском языке, исследованы конструкции с проспективным значением в тундровом ненецком языке. Исследовано развитие диахронически неустойчивых аспектуальных и темпоральных показателей в южных диалектах селькупского языка и эволюция хабитуального значения в нарымском селькупском; обнаружены особые сценарии развития категорий перфекта, эвиденциальности и хабитуальности. Проведено сопоставительное исследование морфосинтаксических и семантических особенностей проспектива и перфекта в языках майя. Выявлено два типа выражения перфектной семантики в майя: причастный и финитный; описано различие между ними. Проведено детальное исследование средств выражения перфектного значения и ряда смежных значений (результатив, экспериентив) в агульском языке лезгинской группы нахско-дагестанской семьи.

Аннотация результатов, полученных в 2015 году
В рамках этапа 2015 г. продолжалось типологическое исследование глагольных категорий, входящих в семантическую зону перфекта и проспектива (и категорий, примыкающих к ним в семантическом и диахроническом отношении). В наибольшей степени привлекались данные языков майя, самодийских, лезгинских, финно-волжских и старославянского. Участниками проекта были опубликованы 2 статьи в рецензируемых журналах и подготовлены для публикации в 2016 г. 4 статьи; результаты исследований были представлены в 10 докладах на 9 международных конференциях. Установлена высокая семантическая дробность зон перфекта и проспектива, коррелирующая с их диахронической нестабильностью. Выявлено несколько моделей грамматикализации проспектива: на основе конструкций с глаголами 'идти', 'начинать', 'хотеть' (майя), с позиционными предикатами типа 'стоять'. В языках Сибири (чукотско-камчатских, самодийских, тунгусо-манчжурских) была обнаружена редкая семантическая и диахроническая связь показателей проспектива с показателями дейктической глагольной ориентации (андатива и вентива). Установлена тесная связь между показателями проспектива и авертива; часто авертивные показатели восходят к проспективным (особенно в сочетании с показателями прошедшего времени). В самодийских языках обнаружены особые формы "контрастивного прошедшего времени", в семантическом отношении являющегося во многом антиподом перфекта. Показано семантическое разнообразие типов перфекта в различных языковых ареалах. Выявлена типологически релевантная корреляция между перфектом и аргументным фокусом (засвидетельствованная в разнородных глагольных системах -- от банту до старославянской).

Аннотация результатов, полученных в 2016 году
В исследовании результативно-перфектной семантической зоны был обобщен значительный эмпирический и теоретический материал, полученный на предшествующих этапах работы, и сформулирован целый ряд новых принципов типологизации элементов универсального грамматического набора, связанных с выражением этой группы значений. Было доказано существование двух основных межъязыковых типов перфекта: стативного и терминативного, имеющих разные диахронические источники грамматикализации, разные пути последующей грамматической эволюции и, соответственно, разный синхронный набор значений (пересекающихся лишь в относительно небольшой степени). Независимо от этой типологической классификации были выделены также три основных сценария диахронического развития перфекта (так называемый расширенный перфект, специализированный перфект и слабый перфект), различающиеся уже не диахроническими источниками грамматикализации, а результатами грамматической эволюции пост-перфектных значений. Эти важные общие выводы были подтвержден на обширном материале ареально и генетически разнородных языков; основными эмпирическими источниками исследований служили данные следующих языков и языковых групп: (i) славянские, балтийские, кельтские, германские, романские, армянский, албанский, греческий, тохарские, (ii) дагестанские, (iii) самодийские, тунгусо-маньчжурские, чукотско-камчатские, (iv) китайский, формозские, (v) амхарский, манде, майя. В различной степени привлекались, разумеется, и данные других языков, отраженные в имеющейся обширной литературе вопроса (учитывались, в частности, тюркские, иранские, индоарийские, картвельские, прибалтийско-финские и пермские языки и мн. др.). Значительные результаты были достигнуты и в области изучения показателей футурально-проспективной семантической зоны. Была обнаружена, во-первых, существенно большая распространенность показателей проспектива по сравнению с принятыми в типологической литературе представлениями, а также большая сложность их внутреннего устройства. Во-вторых, были разработаны критерии для типологической классификации показателей проспектива: выделение различных диахронических и ареальных типов проспективных показателей (по аналогии с тем, как это было сделано для показателей перфекта) является новым для грамматической типологии, так как практически во всех предыдущих исследованиях проспектив считался единым гомогенным значениям и согласно этим упрощенным представлениям обычно и описывался. Особой проблемой типологически корректного описания является также дифференциация между собственно проспективными (т.е. аспектуальными) значениями и диахронически и семантически смежными значениями будущего времени и модальности. В рамках исследований семантики проспективных конструкций были выявлены основные семантические параметры, структурирующее межъязыковое разнообразие в этой зоне. Во-первых, это положение времени ассерции (в настоящем или в будущем), которое может быть выявлено с помощью сочетаемости конструкции с разного рода обстоятельствами. Во-вторых, это способность сочетаться с разными типами аргументов-подлежащих: одушевлёнными, неодушевлёнными, одушевлёнными неагентивными. Кроме этого, был описан "промежуточный шаг", который делают формы при развитии из проспективного значения в футуральное -- "неизбежное" будущее, получившее название предестинатива. Исследования в рамках данного проекта ещё раз убедительно подтвердили, что для адекватного описания семантики грамматических категорий необходимо учитывать как диахроническую перспективу (при наличии подобного рода данных), так и параметры вариативности в рамках типологии генетически родственных языков. Только в этом случае создается объемная и достоверная картина, отражающая все особенности употребления данного грамматического показателя.