Аннотация результатов, полученных в 2019 году
За первый год работы утвержден полный протокол клинического исследования в локальном этическом комитете; в условиях отделений нейроэндокринологии и остеопатий, патологии околощитовидной железы, референц-центра диабета ФГБУ «НМИЦ эндокринологии» Минздрава России проведен набор 34 пациентов в группы исследования (12 пациентов в группу «Сахарный диабет 1 типа», 3 пациента в группу «Болезнь Иценко-Кушинга», 3 пациента в группу «Первичный гиперпаратиреоз» и 16 пациентов в группу «Акромегалия»), а также включено 49 лиц в группы контроля – всего 83 пациента из 240 запланированных (34,6%). Набор пациентов проводился согласно сформулированным критериям включения и исключения. Всеми пациентами подписано добровольное информированное согласие. У всех включенных пациентов проведено определение уровня общего 25(ОН)D методом иммунохемилюминесцентного анализа (Diasorin, Liaison) на скрининговом визите, а также исследование уровней биохимических показатели крови и мочи с использованием аппарата ARCHITECT c8000 (Abbott), уровней ПТГ методом электрохемилюминесцентного иммуноанализа (ELECSYS, Roche) на Визитах 1-4. Определение DBP отложено ввиду технических особенностей метода, связанных с необходимостью одномоментной постановки в работу большого количества проб (запланировано на январь 2020г.). В первый год реализации проекта был разработан метод ВЭЖХ-МС/МС определения метаболитов витаминов D: 25-гидроксивитаминов D2 и D3, 3-эпи-25-гидроксивитамина D3 и 24,25-дигидроксивитамина D3. Разработанный метод прошел внешний международный контроль качества (DEQAS). Для определения метаболитов витамина D методом высокоэффективной жидкостной хроматографии в сочетании с тандемной масс-спектрометрией (ВЭЖХ-МС/МС) и DBP методом иммуноферментного анализа заготовлены образцы сыворотки. У 8 пациентов из группы «Акромегалия» и 16 пациентов из групп контроля проведено пробное определение метаболитов витамина D (25(ОН)D2, 25(ОН)D3, 24,25(ОН)2D3, 3-epi-25(OH)D3) методом ВЭЖХ-МС/МС. Полученные данные свидетельствуют о наличии у пациентов с акромегалией значимых отклонений показателей кальций-фосфорного обмена (как исходно, так и при приеме нагрузочной дозы колекальциферола), а также о наличии отклонений в метаболизме витамина D у пациентов с недостаточными исходными уровнями общего 25(ОН)D. После отработки метода определения 1,25-дигидроксивитамина D3, оценки полученных результатов определения метаболита, а также уровней DBP можно будет судить о характере изменений метаболизма витамина D и их роли в наблюдаемых отклонениях показателей кальций-фосфорного обмена. Для оценки необходимости коррекции размеров групп проведена промежуточная статистическая обработка, по результатам которой коррекция запланированного размера групп не требуется. За первый отчетный год подготовлены 2 обзорные статьи по данным мировой литературы («Особенности метаболизма витамина D при гиперкортицизме и акромегалии» - принята в печать журнала "Проблемы Эндокринологии», «Взаимосвязь статуса витамина D с развитием и течением сахарного диабета 1 типа» - принята в печать журнала "Ожирение и метаболизм"), по предварительным результатам исследований поданы тезисы на международную конференцию ENDO 2020 – ожидается решение о принятии.

Аннотация результатов, полученных в 2020 году
1. К концу отчетного периода в исследование включено накопленным итогом 252 пациента, из них успешно завершили участие в исследовании 220 пациентов (92% от общего запланированного объема): 120 пациентов из групп контроля, 30 пациентов группы «Акромегалия», 25 пациентов группы «Сахарный диабет 1 типа», 28 пациентов группы «Болезнь Иценко-Кушинга», 17 пациентов группы «Первичный гиперпаратиреоз». Включенные пациенты прошли анкетирование, направленное на выявление критериев исключения, а также оценивающее образ жизни. Все пациенты получили однократную дозу (150 000 МЕ) водного раствора колекальциферола перорально. Лабораторное обследование проводилось перед приемом препарата, на 1, 3 и 7 дни после приема и включало определение метаболитов витамина D в сыворотке крови (25(OH)D3, 25(OH)D2, 1,25(OH)2D3, 3-epi-25(OH)D3 и 24,25(OH)2D3), свободного 25(OH)D, витамин D-связывающего белка (DBP), ПТГ, а также биохимических параметров сыворотки крови (кальций общий и ионизированный, фосфор, креатинин, альбумин, магний) и мочи (кальций- и фосфор-креатининовое соотношение в разовой порции). 2. На протяжении второго года работы разработан метод, включающий в себя определение 1,25(ОН)2D методом высокоэффективной жидкостной хроматографией в сочетании с тандемной масс-спектрометрией. С августа 2020 года метод успешно проходит международный контроль качества по 25(OH)D и 1,25(ОН)2D. 3. У 104 пациентов (43% от общего запланированного объема) получены данные полного лабораторного обследования в соответствии с протоколом обследования: 25 пациентов группы «Сахарный диабет 1 типа», 30 пациентов группы «Акромегалия» и 49 пациентов групп контроля. 4. Между пациентами с сахарным диабетом 1 типа (СД1) и условно здоровыми лицами не выявлено значимых различий при исходном лабораторном обследовании, за исключением того, что у пациентов с СД1 выявлены более высокие уровни свободного 25(OH)D (8,4 [6,9; 11,3] vs. 5,9 [4,0; 7,5] пг/мл, p = 0.0002). У этих пациентов также не было корреляции между измеренным и расчетным свободным 25(OH)D, в отличие от пациентов из контрольной группы (r = 0,41, p> 0,05 против r = 0,88, p <0,05). По имеющимся у коллектива данным, в настоящем исследовании впервые оценены уровни свободного 25(ОН)D у пациентов с СД1. Нами предположено, что транспортные белки, вероятно, могут обладать меньшей аффинностью к метаболитам витамина D при сахарном диабете из-за гликозилирования белков. Повышение уровня витамина D после приема колекальциферола было сопоставимым в обеих группах с немного более высоким уровнем 25(OH)D3 в группе СД1, наблюдаемым начиная с первого дня (p <0,05). В целом, наши данные свидетельствуют о том, что у пациентов с СД1 уровни 25(OH)D3 и терапевтический ответ на колекальциферол аналогичны здоровым людям при условии отсутствия альбуминурии. 5. У пациентов с акромегалией отмечены значимо более высокие уровни альбумин-скорректированного кальция и фосфора, чем у условно здоровых лиц, во всех точках исследования. При исходном обследовании в группе акромегалии отмечены более низкие уровни 25(ОН)D3 (14,8 [11,8; 20,5] vs. 20,5 [14,8; 24,6] нг/мл, р <0,05), 3epi-25(OH)D3 (1,0 [0,7; 1,4] vs. 1,4 [0,9; 1,8] нг/мл, р <0,05), 24,25(OH)2D3 (0,8 [0,4; 1,2] vs. 1,7 [0,9; 2,6] нг/мл, p <0,05) и свободного 25(ОН)D (4,6 [3,7; 5,6] vs. 5,9 [4,0; 7,5] пг/мл, p <0,05), более высокие уровни 1,25(ОН)2D3 (50 [42; 63] vs. 39 [34; 45] пг/мл, p <0,05), более низкое соотношение 25(ОН)D3/1,25(ОН)2D3 (289 [226; 443] vs. 517 [340; 641], p <0,05) и более высокое соотношение 25(ОН)D3/24,25(ОН)2D3 (19,3 [15,4; 27,7] vs. 11,9 [9,6; 15,2], p <0,05). Полученные нами данные позволяют предположить, что гиперкальциемия и гиперфосфатемия у пациентов с акромегалией может быть обусловлена высокими уровнями активного метаболита витамина D (1,25(ОН)2D3) вследствие увеличения активности 1α-гидроксилазы. Эта гипотеза соотносится с литературными данными, однако получила проверку в контролируемом исследовании на крупной выборке впервые в настоящей работе. Следует отметить, что у включенных в исследование пациентов не было сопутствующего первичного гиперпаратиреоза, в связи с чем исключен вклад ПТГ в повышение активности 1α-гидроксилазы и развитие гиперкальциемии. После приема колекальциферола в лечебной дозе у пациентов с акромегалией не наблюдалось клинически значимого повышения кальциемии и кальциурии, возможно, в связи с постепенным повышением уровня DBP и снижением активности 1α-гидроксилазы (оцениваемой как соотношение 25(ОН)D3/1,25(ОН)2D3) на протяжении периода наблюдения. Наконец, наблюдаемая взаимосвязь между уровнями ИФР1 и повышением уровня 25(ОН)D3 после приема препарата у пациентов с акромегалией (r = -0,37, p <0,05) может указывать на ассоциацию эффективности лечения дефицита витамина D с активностью заболевания. Поскольку исследуемые группы имели некоторые различия в возрасте, половом составе и индексе массы тела, полученные данные требуют уточнения и дополнительной статистической обработки для исключения влияния этих различий между группами. 6. Результаты работы представлены на пяти ведущих международных и отечественных профильных конференциях: Endocrine Society Annual Meeting (ENDO), World Congress on Osteoporosis, Osteoarthritis and Musculoskeletal Diseases (WCO-IOF-ESCEO), Российский конгресс по остеопорозу, остеоартриту и другим метаболическим заболеваниям скелета с международным участием, The American Society for Bone and Mineral Research (ASBMR) Annual Meeting, World Congress on Insulin Resistance, Diabetes, and Cardiovascular Disease (WCIRDC). Принята в печать обзорная статья (журнал «Вестник Российской академии медицинских наук») и оригинальная статья по результатам исследования (группа «Сахарный диабет 1 типа», журнал «Nutrients»).

Аннотация результатов, полученных в 2021 году
В отчетном периоде был завершен набор пациентов и выполнение запланированных в соответствии с протоколом исследования лабораторных обследований, проведена обработка полученных данных. 1. Для выраженного дефицита витамина D в контрольной группе характерна измененная продукция основных метаболитов витамина D, в том числе, сниженное образование 3-epi-25(OH)D3 и основного неактивного метаболита (24,25(ОН)2D3), а также повышенная продукция основного активного метаболита (1,25(ОН)2D3), что подтверждается расчетом соответствующих соотношений метаболитов (более высокие соотношения 25(ОН)D3/24,25(ОН)2D3 и более низкие соотношения 25(ОН)D3/1,25(ОН)2D3 на протяжении всего периода наблюдения). Данные изменения преимущественно сохраняются в раннем периоде после восполнения дефицита витамина D (об этом свидетельствует сохранение различий по исследуемым соотношениям метаболитов; различия в уровнях 24,25(ОН)2D3 также сохранились к концу периода наблюдения, а уровни 1,25(ОН)2D3 стали сопоставимы с участниками без исходного дефицита витамина D, вероятно, в условиях увеличения количества субстрата). Кроме того, наблюдаемые изменения, возможно, влияют на эффективность стандартной терапевтической дозы (сниженная активность 24-гидроксилазы у лиц с выраженным дефицитом витамина D могла способствовать большему приросту уровней 25(ОН)D3 после приема нагрузочной дозы колекальциферола). 2. У пациентов с активной акромегалией выявлены изменения метаболизма витамина D, характеризующиеся более высокой продукцией 1,25(ОН)2D3 и более низкой продукцией 24,25(ОН)2D3. Кроме того, продемонстрирована ассоциация избыточной секреции гормона роста с продукцией DBP и сниженной эффективностью стандартной терапевтической дозы колекальциферола. Для проверки воспроизводимости данных результатов и долгосрочной эффективности текущих терапевтических стратегий в отношении коррекции дефицита витамина D у таких пациентов требуются дополнительные исследования. 3. Пациенты с БИК характеризуются устойчиво более высоким соотношением 25(OH)D3/24,25(OH)2D3 в сравнении со здоровыми лицами, что указывает на снижение активности 24-гидроксилазы. Эта измененная активность основного фермента катаболизма витамина D может влиять на эффективность терапии колекальциферолом. Также отсутствует ясность в отношении выявленных более низких уровней свободного 25(OH)D у пациентов с БИК, что требует дальнейшего изучения. Для проверки предложенных гипотез и разработки специализированных клинических рекомендаций для этих пациентов необходимы долгосрочные рандомизированные клинические исследования. 4. Впервые проведена комплексная оценка метаболитов витамина D у пациентов с ПГПТ до и после использования болюсной дозы колекальциферола. Полученные результаты свидетельствуют об особенностях метаболизма витамина D при хронической избыточной секреции ПТГ: в частности, выявлена повышенная продукция 1,25(ОН)2D3, которая усиливалась после приема колекальциферола. Данные результаты важны для понимания патогенеза заболевания и могут быть использованы для разработки терапевтических схем по назначению колекальциферола в указанной популяции. Также проведено исследование метаболизма витамина D у госпитализированных в Центр оказания помощи пациентам с COVID-19 на базе ФГБУ «НМИЦ эндокринологии» Минздрава России в мае-июне 2020 г. Полученные результаты свидетельствуют о том, что госпитализированные пациенты с острым течением COVID-19 вне зависимости от тяжести течения заболевания имеют не только очень низкие уровни 25(OH)D, но и значимые отклонения в метаболизме витамина D (в частности, повышенную продукцию активного метаболита витамина D 1,25(ОН)2D3 и DBP), которые потенциально способны усугубить существующий дефицит витамина D и его негативные последствия.