Аннотация результатов, полученных в 2021 году
В отчетном периоде выполнены комплексные исследования крупнейшего в Сибири рудника на месторождении спекулярита Рудный Лог, находящегося в Кош-Агачском районе Республики Алтай. Анализ трехмерных моделей древних выработок и отвалов показал, что горняки добыли минимум 2600 тонн руды, из которых можно было изготовить около 250 тонн железных заготовок. Добытого железа теоретически хватило бы на изготовление более 30 миллионов железных наконечников для стрел, что демонстрирует важность этого ресурса для древней металлургии Евразии. На основе многочисленных геохимических анализов выявлены конкретные железоплавильные мастерские Юго-Восточного Алтая, куда доставлялась руда с месторождения Рудный Лог. В некоторых случаях руду могли доставлять на расстояние выше 100 км от рудника, но чаще всего увозили за 20-25 км в долину р. Юстыд, где археологически фиксируется наибольшее количество железоплавильных печей на Алтае. В ходе обследования месторождения Рудный Лог в 2021 г. нами обнаружена кость животного в слое дробленной руды, и впервые получена радиоуглеродная AMS-дата, доказывающая его эксплуатацию с I-II вв. н.э. Учитывая, что некоторые мастерские Юстыда датированы тем же временем, сегодня мы можем уверенно говорить о существовании крупного производственного центра на окраине Хуннской империи. Данные памятники являются древнейшими задокументированными свидетельствами железорудного горного дела в Южной Сибири, что подтверждает хуннскую гипотезу возникновения черной металлургии в этой части Евразии. Не менее важные открытия сделаны в Туве. Проведенные полевые и лабораторные исследования остатков черной металлургии дали серьезные основания для пересмотра предлагаемой ранее схемы развития металлургии в регионе. Так, подземные железоплавильные печи трапециевидной формы, датированные их первооткрывателем Я.И. Сунчугашевым ранним хуннским временем (III-II вв. до н.э.), оказались моложе как минимум на полтысячелетия. Серия радиоуглеродных дат и археологические материалы городища Катылыг 5 и поселения Копту-1 дали убедительные доказательства их широкого существования в Туве в III-VI вв. н.э. Междисциплинарные исследования металлургической деятельности на городище Катылыг 5 стали первым шагом археометаллургических исследований в Туве с применением современных методов. Археологические раскопки и серия радиоуглеродных дат позволили связать подземные трапециевидные горны с кокэльской археологической культурой. Впервые в Южной Сибири зафиксировано четкое разделение поселения металлургов на плавильную и кузнечную зону. По микроструктурным исследованиям шлаков впервые установлено, кузнечные очаги использовались не только для обработки железа, но и производства меди. Появление традиций трапециевидных подземных печей в Туве может быть связано с миграциями населения с территории Прибайкалья, где подобные подземные трапециевидные горны появляются на рубеже эр. Расширение ареала изучаемых горнов в III-IV вв. н.э., охватившего Туву и Прибайкалье, вероятнее всего, связано с сяньбийской экспансией, идущей с востока. Другим важным итогом продолжающегося проекта стало первое в российской археологии целенаправленное исследование эффекта «старого дерева» и его пагубного влияния на определение абсолютной хронологии объектов древней металлургии. Проблема заключается в том, что сердцевина долгоживущего дерева оказывается значительно старше его внешних колец, и мы получаем не дату времени рубки/смерти дерева (как часто считалось ранее в отечественной археологии), а дату «смерти» той части дерева, откуда был взят образец для датирования. Учитывая, что для плавки в Южной Сибири использовались лиственницы возрастом иногда до нескольких столетий, в этом случае ложное удревнение металлургических памятников практически неизбежно. Полученные результаты будут учитываться при проведении финального обобщенного исследования хронологии всех известных железоплавильных горнов в Южной Сибири и Внутренней Азии.

Аннотация результатов, полученных в 2022 году
Главным итогом проекта стало формирование новой научной картины возникновения и развития черной металлургии в Южной Сибири. Впервые проведены систематизация и типология всех известных сыродутных горнов Южной Сибири, Прибайкалья и Монголии. Проведенные исследования позволили пересмотреть, уточнить, а местами и опровергнуть многие существовавшие прежде гипотезы касательно генезиса металлургии железа в этой части Евразии. Несмотря на то, что многими учеными появление металлургии железа в Южной Сибири связывалось с поздним скифским периодом V-III вв. до н.э., новые исследования показали, что ни одной железоплавильной печи этого времени в Южной Сибири и на сопредельных территориях пока так и не известно. Древнейшие памятники черной металлургии в Южной Сибири датируются рубежом эр и связаны с хуннскими традициями сооружения овальных плавильных печей с подземными каналами. Последующий исторический период в Южной Сибири ознаменовался расцветом производства железа, выраженным в эволюции хуннских традиций овальных печей, трансформировавшихся в горны различных видов и размеров, но сохранивших общее устройство подземного канала и наличие предгорновой ямы. Новые археологические и радиоуглеродные данные впервые отчетливо показывают, что как минимум 5 выделенных нами типов горнов из 9 известных не следовали один за другим, а существовали синхронно в Южной Сибири на довольно узком отрезке в пределах III-VI вв. н.э. Эволюционное развитие алтайских технологий от небольших наземных горнов балыктюульского типа до более крупных коробчатых печей кош-агачского типа, предложенное ранее Н.М. Зиняковым, не подтвердилось современными исследованиями, как и не подтвердилась эволюционная модель Я.И. Сунчугашева, согласно которой размеры хакасских горнов (минусинский и знаменский типы) также должны были увеличиваться со временем. Наоборот, именно для эпохи позднего Средневековья и Новейшего времени в Южной Сибири и Прибайкалье характерны наименьшие по размерам сыродутные горны. Отдельным направлением нашего проекта являлся расчет производительности уникальных кош-агачских печей Горного Алтая. На основе синтеза геохимических, археологических, этнографических и экспериментальных методов доказано, что одна плавка в кош-агачской печи требовала около 800 кг руды и 1000 лиственниц для производства нужного количества древесного угля. Вес получаемой крицы за один раз составлял 115-175 кг. Приводимые расчёты говорят об очень высокой продуктивности алтайских печей и впервые позволяют назвать их крупнейшими железоплавильными сооружениями в мире для своего времени. Геохимические исследования алтайских шлаков и руд были направлены на выявление конкретных мастерских, куда могла поставляться спекуляритовая руда из рудника Рудный Лог, выработки которого впервые обнаружены нами в ходе реализации настоящего проекта РНФ. Сравнительный анализ руд с месторождения Рудный Лог и образцов руд и шлаков с различных памятников черной металлургии Горного Алтая показал, что спекулярит с этого месторождения доставлялся на расстояния от 25 до 125 км и являлся рудным источником для таких металлургических центров как Тюргун, Золотаревка, Куяхтанар-1 и Юстыд. При этом исследованная нами железоплавильная печь № 4 мастерской Куяхтанар-2, как и некоторые печи из долины р. Юстыд, базировалась на спекулярите, отличающемся по составу от руды из Рудного Лога. Помимо этого, повышенное содержание марганца в шлаках из памятника Тото также резко отличает их от всех остальных шлаков Горного Алтая, что указывает на наличие еще одного не известного рудника. Таким образом, благодаря геохимическим методам, удалось выявить два новых железных рудника, которые еще не обнаружены археологически, но, однозначно, являлись важными сырьевыми источниками для развития алтайской металлургии. Как показали комплексные исследования, в III-VI вв. н.э. алтайские плавильщики синхронно разрабатывали несколько рудников для производства железа в печах кош-агачского типа, что, в целом, говорит о сложной организации и масштабности производства железа на заре Средневековой эпохи.