Аннотация результатов, полученных в 2022 году
Обобщение исследований феномена трансграничной регионализации позволило выделить ряд его характерных черт. Во-первых, это полимасштабный и многоуровневый процесс. Во-вторых, территория может входить в несколько трансграничных регионов с отличающимися границами, характером и интенсивностью связей. В-третьих, трансграничная регионализация может развиваться по принципу горизонтальных связей между разными акторами, а также протекать и как нисходящий, и как восходящий процесс. В ходе проекта была произведена систематизации научных представлений о внутренних и внешних факторах трансграничной регионализации. Было выделено шесть групп внутренних, восемь групп внешних, а также смешанные факторы. Описан состав каждой группы и дана их краткая характеристика. Подобная систематизация ляжет в основу разработки авторской матрицы факторов трансграничной регионализации, определяющей ситуацию на том или ином участке границы. Анализ современной социально-экономической ситуации в российско-казахстанском, российско-белорусском и российско-финляндском пограничье показал, что контрасты и градиенты заметны как на внешних, так и на внутренних границах ЕАЭС. Наиболее яркие градиенты – на российско-финляндском участке, наиболее разнообразная ситуация – в российско-казахстанском пограничье, наиболее инерционно в этом отношении – российско-белорусское пограничье. Показано, что комплементарность хозяйственных структур приграничных регионов не всегда ведет к тесной кооперации. Совпадение ряда отраслей специализации (например, пищевая отрасль для некоторых регионов российско-белорусского пограничья, нефтепереработка для отдельных областей российско-казахстанского пограничья) часто ведет не к кооперации и комплексированию, а к конкуренции. При этом есть яркие примеры производственно-сырьевых связей в российско-казахстанском пограничье (в основном с советского времени), в северной части российско-финляндского пограничья (на базе эксплуатационной модели использования лесных ресурсов Карелии финской стороной). Общей чертой внутренних границ ЕАЭС является роль пограничья как буферной зоны – «плацдарма» для выхода бизнеса на российский рынок, перетоков бизнеса за счет институциональных градиентов, трансграничного перемещения товаров и факторов производства. Наши исследования показали, что территории на внутренних границах ЕАЭС демонстрируют уязвимость к ситуациям, когда национальные интересы и регулирующие нормы ставятся выше интеграционных, а сама интеграции становится способом одностороннего извлечения выгод и преференций. Внешние границы ЕАЭС, в нашем случае – граница России и Финляндии, показывают уязвимость перед геополитическими факторами. Закрытие для россиян границы 30 сентября 2022 г. привело к одномоментному сворачиванию трансграничных практик местного населения и институционального сотрудничества. Поскольку потенциал регионализации определяется наличием в территориальной структуре пограничья тяготеющих друг к другу элементов и связями между ними, нами были созданы детальные методики оценки потенциала поля расселения и транспортной связности с учетом особенностей режима и уровня барьерности государственной границы, составлены базы данных для анализа этих компонентов. Для целей построения потенциала поля расселения решено было использовать набор данных OpenStreetMap и библиотеку Valhalla. Использование библиотеки Valhalla позволяет сформировать матрицу расстояний между населенными пунктами и сохранить результаты вычислений длины маршрутов. После формирования матрицы расстояний выполняется вычисление значений ППР для исследуемых пунктов. Значения ППР вычислялись для точек регулярной сетки с шагом 10 км. Сами значения рассчитываются как суммы отношений численности населения в населённых пунктах, расположенных вокруг заданного узла сетки к расстояниям до этих населённых пунктов. При суммировании отношений, для населённых пунктов расположенных на разном расстоянии друг от друга, использовались разные веса. Веса использовались для устранения влияния населённых пунктов, существенно удалённых от исследуемой точки. В сводную базу данных включены не только городские поселения приграничных регионов и регионов-соседей второго порядка, что позволило минимизировать краевые эффекты. Общее количество объектов, вошедших в сводную базу данных по всем участкам границы, составило 846. Для расчета транспортной доступности также была собрана база данных и разработана методика оценки. Был использован метод накопленной стоимости перемещения (cumulative travel cost). Было создано растровое изображение разрешением 1 км, где каждой ячейке присвоена стоимость перемещения в минутах (travel cost) с учетом типа землепользования, класса дорог (для каждого класса использовано допущение о скоростном режиме), наличия государственной границы и естественных барьеров (реки, озера). Далее для каждой ячейки растра рассчитано минимальное накопленное время в пути до ближайшего пункта пропуска или места пересечения линии границы дорогами разного класса. Исследуемая территория разделена на зоны по ближайшим пунктам пропуска (allocation map), для каждого пункта будут в дальнейшем выделены зоны доступности (cumulative cost map). Из полученных растровых изображений по координатам извлечены сведения для отдельных населенных пунктов. Все расчеты проводятся в R (библиотеки terra, sf) и QGIS (модуль grass r.cost). Для оценки институционального фактора в трансграничной регионализации в ходе проекта был составлен реестр региональный соглашений, стратегических документов и программ приграничного сотрудничества, а также подготовлена база данных о проектах приграничного и трансграничного сотрудничества. Участниками проекта была разработана анкета экспертного опроса, которая поможет в дальнейшем оценить слабо поддающиеся четким количественным оценкам формы и результаты трансграничных взаимодействий. Тематика вопросов анкеты затрагивает социально-экономическую характеристику приграничных территорий, трансграничные сотрудничество и связи, в том числе в рамках существующих межгосударственных интеграционных структур, трансграничные практики населения и бизнеса. Состоялись полевые исследования в российско-белорусском и российско-финляндском пограничье. Всего было проведено 52 экспертных интервью с представителями региональных администраций, бизнеса, научных кругов, активной части местного сообщества, а также собраны недостающие статистические данные, информация о расписаниях движения внутрирегиональных и межрегиональных автобусов. В первый год реализации проекта участники проекта подготовили две статьи (одна опубликована в журнале «Вестник СПбГУ. Науки о Земле», вторая направлена в редакцию журнала «Известия РАН. Серия географическая»), а также выступили с пятью докладами на научных конференциях.

Аннотация результатов, полученных в 2023 году
В отчетном году были систематизированы внутренние и внешние факторы трансграничной регионализации в виде матрицы. Полученные матрицы для трех участков границ позволили описать сопряженное влияние внутренних и внешних факторов на потенциал трансграничной регионализации, выделить наиболее значимые факторы и охарактеризовать их воздействие в качестве стимула или барьера. Анализ трансформации и степени связности систем городского расселения трех участков пограничья с учётом факторов барьерности и проницаемости государственных границ, проведенный путем построения потенциала полей расселения, позволил выявить зоны наиболее высокого взаимного тяготения населенных пунктов для каждого участка пограничья. В отчетном году был также выполнен геоинформационный анализ транспортной связности регионов пограничья, основанной на сопряженной оценке барьерности и транспортной доступности границ. Анализ динамики институциализации трансграничного сотрудничества на выбранных участках границ в постсоветский период показал кардинальные различия в динамике и достигнутом уровне институциализации на трех участках границ. До 2022 г. участок границы с Финляндией поступательно двигался к росту уровня институциализации, во многом благодаря реализации проектно-программного подхода. Это обеспечивало создание общих органов управления программами сотрудничества с едиными бюджетом и «правилами игры». Полимасштабность проектно-программного подхода (вовлеченность в сотрудничество властей и акторов разных уровней) обеспечила осязаемые результаты. Было выявлено, что институты сотрудничества в пограничье России cБеларусью и Казахстаном оказались в тени межгосударственных интеграционных инициатив, которые не получили должной региональной проекции в виде механизмов и форматов приграничного сотрудничества. Результаты социологических исследований и анализ медийного дискурса позволили оценить разнообразие подходов региональных сообществ и властей к вопросу развития трансграничного сотрудничества. Экспертные интервью и анкетирование показали, что направления взаимодействия с соседними государствами хорошо прослеживаются на всех трех участках границ. В то же время в российско-белорусском и российско-казахстанском пограничье конкретные результаты сотрудничества почти всегда назвать затруднительно. Взаимодействие на границах с Беларусью во многом ограничивается только построением сетевых связей между органами власти, бизнесом, людьми (форумы, выставки, обмены). На границе с Казахстаном сотрудничество ведется с «оглядкой» на меняющуюся позицию национальных правительств, что в сочетании с отсутствием стратегии развития трансграничного сотрудничества на наднациональном уровне ведет к ограниченным результатам. Экспертная оценка сотрудничества на границе с Финляндией говорит о широчайшем спектре взаимодействия, его высокой эффективности и связывает подобные успехи с примененным проектно-программным подходом. Анализ медийного дискурса позволил заключить, что на разных участках пограничья наблюдается разная информированность о жизни по другую сторону границы. В российско-финляндском пограничье сопредельный регион интересен прежде всего в контексте значимых для российских регионов событий (кооперация между предприятиями, открытие новых предприятий, организации трансграничного транспортного сообщения). На границе с Казахстаном повседневная жизнь у соседа, наоборот, описывается вне контекста сотрудничества, а само соседство выглядит автономным. Соседние регионы Беларуси, особенно в смоленских СМИ, находятся под очень пристальным вниманием, а сравнение всегда идет в пользу соседа. Общность трансграничных территорий по всем рассмотренным участкам границ подчеркивается темами истории и культуры. В то же время анализ дискурса показал отсутствие нарратива о существовании того или иного трансграничного региона в настоящее время. На границе с Казахстаном единственное исключение – устойчивый нарратив о трансграничном регионе «Алтай» и сформировавшемся на его базе Международном координационном совете. На границе с Финляндией, наоборот, такие нарративы были очень устойчивы. Мурманские СМИ не только демонстрируют принадлежность своей области к Баренцеву Евроарктическому региону, но даже считают Мурманск его столицей. Карельские СМИ отмечают принадлежность Карелии сразу к двум регионам (еврорегион «Карелия» и как часть Баренцева Евроарктического региона). В российско-белорусском пограничье выделяются публикации 2000-х гг. – периода пиковых ожиданий положительных эффектов от создания Союзного государства для приграничья. В дальнейшем этот период воспринимается как время несбывшихся надежд, что затрудняет формирование текущей позитивной (направленной на результат) повестки. На завершающей стадии проекта была выполнена интегральная балльная оценка потенциала формирования трансграничных регионов для 23 участков границы России с Беларусью, Финляндией и Казахстаном. Группа лидеров балльной оценки (выше 12 баллов) включает Брянский, Смоленский, Петербургский (до 2022 года), Ленинградский (до 2022 года), Карельский (до 2022 года) и Оренбургский участки. Здесь представлены яркие примеры формировавшихся (до 2022 года) трансграничных регионов институционального типа (Петербургский, Ленинградский, Карельский). В их основе – развитые институты трансграничного взаимодействия. Драйверы их развития лежали как во внутренних характеристиках соседствующих регионов (близкие системы расселения и сравнительно высокая трансграничная мобильность, комплементарность экономик, заинтересованность региональных и местных органов власти в сотрудничестве), так и во внешних (скоординированные усилия по развития приграничных регионов). При этом трансграничные регионы институционального типа несостоятельны в условиях разнонаправленных геополитических и геоэкономических векторов соседних государств, что в итоге и привело здесь к деградации успехов регионализации. На Брянском, Смоленском и Оренбургском участках пограничья сложились хорошие условия для формирования функциональных трансграничных регионов (экономических, потребительских, транзитно-буферных). Здесь сильно действие внутренних факторов регионализации, но есть пробелы в отношении хотя бы одного из таких факторов. Стимулом к их развитию могла бы стать общность геополитической и геоэкономической ориентации, но они не имеют практически никакого преломления в пограничье (кроме режима границы). Отсутствуют эффективные институты сотрудничества и скоординированная региональная политика в отношении приграничных регионов. Группа аутсайдеров по потенциалу трансграничной регионализации (6 баллов и менее), помимо очевидно оказавшихся там после 2022 г. приграничных участков между Россией и Финляндией, включает Новосибирский, Саратовский, Тюменский и Волгоградский участки. Это связано либо с автономностью (новосибирский, тюменский участки), либо с асимметричностью (волгоградский участок) систем расселения или экономики, либо с деградацией транспортной доступности территории (саратовский участок). В 2023 году состоялись полевые исследования в российско-казахстанском пограничье. Было проведено 22 экспертных интервью с представителями региональных и местных администраций, бизнеса, научных кругов, активной части местного сообщества, а также выполнены маршрутные наблюдения по главным трансграничным трассам, включая оценку ситуации на пунктах пропуска, визуальные наблюдения в посещенных населенных пунктах (обследования рынков, автовокзалов для верификации выводов о потребительской мобильности и транспортной связности). В второй год реализации проекта участниками проекта опубликована статья в журнале Известия РАН. Серия географическая (№8, 203; Scopus Q1; переводная версия будет опубликована в журнале Regional Research of Russia (Scopus Q1) в №1 за 2024 год), а также выступили с пятью докладами на научных конференциях.