Аннотация результатов, полученных в 2022 году
В 2022 году руководителем и участниками проекта были проведены исследования, направленные на прояснение концептуальной основы перспективизма как эпистемологической программы. Проведенный систематический концептуальный анализ, развернутое изложение логического содержания перспективистских понятий и их сведение в единую согласованную модель дало возможность обозначить концептуальную основу перспективизма. Перспективистские понятия необходимо составляют «популяцию» или матрицу понятия «познавательная ситуация». Последовательно раскрытые и соотнесенные в концептуальной модели, перспективистские понятия были представлены в качестве инструмента для детального анализа познавательных ситуаций и их результатов (теорий, позиций, взглядов и т.д.). В основу анализа перспективистских понятий был положен метод понятийной экспозиции, встречающийся в систематическом виде в трансцендентальной философии Канта. По аналогии с анализом понятия «разум» были рассмотрены перспективистские понятия в качестве взаимосвязанной понятийной структуры. В двух коллективных статьях была кратко рассмотрена история перспективизма, представленная как движение перспективизма в сторону автономной познавательной программы и требующей понятийного обоснования, а также был определен статус перспективистских понятий. Предложено рассматривать структуру перспективистских понятий как априорную, как лежащую в основе любой познавательной ситуации. Систематически рассмотрена сама понятийная структура с выявлением логического содержание каждого элемента познавательной ситуации и его обязательной взаимосвязью с остальными элементами. Такие понятия как «позиция», «взгляд», «перспектива», «горизонт», «контекст» и «аспект» получили определение и место в популяции перспективистских понятий. Таким образом, был сформулирован понятийный базис, на котором может основываться автономная эпистемологическая программа перспективизма. Эта программа может использоваться для детального дескриптивного анализа познавательных ситуаций, указывать на элементы, ограничивающие познание, а также указывать на ограниченность других эпистемологических программ, такие как релятивизм, реализм или конструктивизм. Программа перспективизма помогает выйти на метаэпистемологический уровень и критически рассмотреть не только познавательную практику, но и устоявшиеся установки в современной эпистемологии. Претензия на обособленность этой программы, наблюдаемая в современных исследованиях, кажется оправданной. Перспективизм — это средний путь между конструктивизмом и реализмом, путь взаимопонимания. Познавательная ситуация включает себя как факторы, привносимые эпистемическим агентом и его контекст, так и элементы, зависящие от объекта. На основе сформулированных в двух коллективных статьях идей было проведено сравнение понятийной модели перспективизма с другими эпистемологическими программами. В частности, при сравнении программ релятивизма и перспективизма было показано, что в их основе лежит единая понятийная матрица, один универсальный эпистемический язык. Любая модификация программы должна быть лингвистически корректно выражена – то есть, к примеру, если релятивизм должен быть индиффирентным, то стоит называть такую программу «индифферентным релятивизм». Это понимание приводит к установлению своего рода метаэпистемологической позиции. Релятивизм и перспективизм (в чистом виде, без скрытых или явных предикатов) лишь разные стороны единой рациональной эпистемологической практики. Был подробно проанализирован тезис о том, что перспективизму удаётся обнаружить «золотую середину между научным реализмом и антиреализмом». Анализ показал, что обещания перспективистов предложить новую альтернативу реализму и антиреализму пока не оправдались. Вместо этого перспективизм стал новой ареной их столкновений, где участвуют различные версии перспективистского реализма и перспективистского же релятивизма. В своём актуальном виде перспективизму не удаётся убедительно объяснить основания для переноса визуальной метафоры «перспективы», «горизонта», «точки зрения» и т.д. в область понятий и теорий. В работе также обозначены эмпирическая (энактивистская) и теоретическая (трансцендентальная) линии возможной аргументации в обоснование переноса. В рамках сравнения перспективистской программы с гермененвтикой были уточнены критерии, используемые Д. Веберманом для выделения герменевтического перспективизма. Продемонстрировано, что разновидностью схем значения герменевтического перспективизма будут перспективистские понятия «позиция» (в ней всегда находится эпистемический агент) и «горизонт» (он ограничивает открывающиеся данному агенту смыслы). Доказано, что эти понятия относятся к тем компонентам схем значений, которые не являются бессознательными и допускают рациональное осмысление. Для выявления их содержания (как и прочих перспективистских понятий) предложена методология, базирующая на логических идеях И. Канта, изложенных в «Критике чистого разума» и конспектах его лекций по логике («Логика» Йеше и «Венская логика»). Установлено, что логическое содержание перспективистских понятий раскрывается наиболее эффективно с помощью процедуры экспозиции в кантовском смысле этого слова. Сравнение эпистемологических стратегий перспективизма и контекстуализма показало, что при их оправданной автономности и самостоятельности они оказываются близкими друг другу и могут друг друга дополнять. Ключевым содержательным сходством оказывается повышенное внимание к особенностям познавательной ситуации, в которой оказывается познающий. Особенности как внешние по отношению к субъекту познания, так и внутренние оказывают, с точки зрения рассматриваемых гносеологческих учений решающее значение в трактовке истинности получаемого знания, в определении его пределов и ограничений. Перспективизм и контекстуализм фиксируют разные стороны познавательного процесса, получают разный материал в результате своего анализа и не исключают результаты друг друга. Перспективизм демонстрирует в большей степени реализацию структуралистского подхода к анализу эпистемологической ситуации, в то время как контекстуализм представляет из себя применение функционалистского подхода. При различии акцентов обе программы приводят к формированию более полной картины познавательной деятельности в целом. Все исследовательские результаты работы за год были представлены в рамках «Логико-философского семинара имени В.Н. Брюшинкина» в Балтийском федеральном университете имени И. Канта, г. Калининград (1-3 декабря 2022 г.) на специальной секции «Эпистемология перспективизма», а также отражены более чем в 6 научных статьях.

Аннотация результатов, полученных в 2023 году
В 2023 году исследования научного коллектива были посвящены апробации полученной ранее модели перспективизма в анализе конкретных философских концепций. Участники проекта рассмотрели, как перспективистский анализ может быть применен для выявления и описания перспективистских элементов в философских концепциях И. Канта, Ф. Ницше, в феноменологии и философии науки. Применение концептуальной модели перспективизма к конкретному материалу привело к ее уточнению и частичной ревизии. Так, статус «перспективистских понятий» как части фундамента одного «эпистемологического языка» проблематизирует возможность четкого разграничения эпистемологических программ. Эта проблема была поставлена и решена в рамках подготовки к публикации финальной версии статьи М. Р. Левина «Что такое перспективизм?». В статье было разработано и предложено альтернативное понимание перспективизма как эпистемологической эвристики. В ходе исследования понимания перспективизма у Ф. Ницше было подвергнуто критике широко распространенное мнение, что Ницше впервые разработал некую позицию или доктрину под названием «перспективизм». Анализ прямых упоминаний Ницше термина «перспективизм» позволяют заключить, что под «перспективизмом» Ницше понимает не более, чем факт или процесс (по аналогии с такими терминами как «метаболизм» или «вулканизм»). Это обнаруживает несостоятельность попыток метафизических, семантических, эпистемических и психобиологических интерпретаций ницшеанского «перспективизма» или «перспективизмов», а также споров о том, является ли предполагаемый ницшеанский «перспективизм» релятивистским, реалистичным или антиреалистичным. Часть методологии данного анализа концепциии перспективизма у Ницше и перспективистской терминологии была представлена в рамках доклада на исследовательском семинаре «Фонда Ходжеса по философской ориентации» посвященного работам Вернера Штегмайера. На докладе присутствовал и сам В. Штегмайер, чьи работы вошли в состав теоретического базиса данного проекта. Перспективистская программа обладает существенным эвристическим потенциалом в применении к актуальным проблемам философии науки. Научный перспективизм Р. Гира и парадигматика Т. Куна были применены к дискуссиям нейроредукционистов и антиредукционистов. Проанализированы онтологические, методологические и эпистемические основания для редукции к нейронаукам иных способов представления сознания и тела. С опорой на поствитгенштейнианскую парадигму философии нейронаук Макса Беннета Питера Хакера и Эндрю Рейнольдса описаны семантические проблемы, возникающие в нейронауках при попытке эпистемической редукции и происходящие от невозможности устранить базовый метафорический уровень смыслообразования и передачи, коренящийся в обыденном языке и его фигурах, среди которых особенно важны метафоры. Дескриптивистский подход к языку нейронаук противопоставлен «нейроревизионизму» – попытке «исправить» сложившиеся способы осмысления сознательности и телесности, родственной более ранним ревизионизмам, в частности физикализму, и вынужденной иметь дело с аналогичными проблемами. Предметом исследования стали перспективистские элементы в философии познания Канта – употребление понятий «точка зрения», «позиция», «взгляд», «горизонт» в «Критике чистого разума». Основываясь на концептуально-логической модели, разработанной в первый год реализации данного проекта, было установлено, что, во-первых, Кант отрицает возможность для человеческого разума построить универсальную перспективу познания в силу специфики человеческой природы, в частности из-за наличия чувственной способности познания и специфики деятельности рассудка. Во-вторых, показано, что Кант считал, что априорные формы чувственности, рассудка и разума способны очертить границы общечеловеческой перспективы познания в границах возможного опыта, где идеи разума используются регулятивно. В этом контексте было оспорено утверждение М. Массими, что кантовские идеи разума, наподобие оптического воображаемого фокуса, создавая перспективное систематическое пространство, позволяют достичь ученым-естествоиспытателям в познании универсальность и всеобщее согласие. Поскольку с точки зрения Канта космологическая идея содержит в себе антиномии, то «воображаемых фокусов» при познании природы несколько, и неизбежна полемика среди представителей альтернативных научных направлений, исходящих из противоположных метафизических оснований. Были предложены возможные пути расширения исследования взаимовлияний познавательных программ феноменологии и перспективизма. Выявлены основания для такого расширения исходя из сущностных характеристик рассматриваемых познавательных стратегий: внимание к субъекту, гносеологизм, специфика в трактовке реальности, установка на анализ доопытных структур. Проведенный анализ показал сущностную и методологическую близость двух познавательных стратегий, совпадение и взаимодополнение их отдельных интуиций, работающих как полезные исследовательские эвристики. Понятийный базис феноменологии и перспективизма, с одной стороны, пересекается, с другой стороны, продуктивно дополняет друг друга. Примером такого продуктивного дополнения и уточнения становится перспективистский анализ интенциональности, анализ понятия «горизонт», используемого в обеих программах, рассмотрение связи перспективистского понимания «фокуса» и эйдетичности сознания в феноменологии. Было показано, что в отношении понимания реальности феноменология и перспективизм также демонстрируют сходство и возможность взаимодополнения. Перспективизм, настаивающий на срединной позиции между реализмом и антиреализмом находит подкрепление в перспективистских проектах в феноменологии, например, у М. Мерло-Понти. И перспективизм, и феноменология направлены на описание того образа реальности, который имеется в познании, избегая крайних позиций реализма и антиреализма. Умеренное и осмотрительное отношение к реальности в феноменологии и перспективизме может стать органичной частью современных дискуссий о реализме. Итогом работы коллектива в 2023 году стало уточнение полученной ранее концептуальной модели перспективизма и демонстрация ее успешности в прояснении и решении актуальных философских проблем.