Аннотация результатов, полученных в 2024 году
В результате работы о проекту получена новая археологическая (7338 экз.) и палеонтологическая (13700 экз.) коллекции из комплексов Чагырской пещеры, которая позволила зафиксировать новый эпизод заселения пещеры, связанный с иной сезонностью обитания неандертальцев. До этого диагностировалось их обитание в пещере конце теплого и начале холодного сезона. Новый сезон, судя по обнаруженным костям не родившихся плодов крупных копытных, связан с концом зимы-началом весны. Предварительный анализ каменной коллекции показывает, что сезонность влияла на общий облик каменной индустрии (разные доли кортикальных сколов и конвергентных орудий), однако не затрагивала культуромаркирующих признаков. Полевой сезон 2024 г. предоставил не только уникальные антропологические материалы (плечевая кость и два зуба), но и новые данные о жизнеобеспечивающих стратегиях поздних европейских неандертальцев. В результате исследования малочисленных каменных комплексов пещеры Козья было установлено, что она является первым среднепалеолитическим памятником на территории Алтая, который расположен вдали от источников каменного сырья, и чья индустрия состоит полностью из импортируемого сырья минимум из двух источников (галечник р. Чарыш, кварцит из окрестностей пещеры Страшная и возможно галечник из русла р. Иня). Каменный комплекс имеет аналогии в слоях 4-5.1 пещеры Страшная (денисовский вариант) и никак не связан с неандертальской Чагырской пещерой, расположенной на расстоянии 9 км. Удалось выделить серию остроконечников из Чагырской пещеры и пещеры Окладникова с признаками выраженного износа, связанного с охотничьей активностью и с повреждениями, характерными для колющих орудий контактной охоты. Комплекс естественнонаучных методов показал наличие следов органических веществ на четырех образцах из пещер Окладникова и Чагырская. Судя по составу, на остроконечниках были обнаружены следы органического клея животного происхождения. Этот результат позволяет судить о способах приспособления неандертальцев к новым для них условиях окружающей среды. Так, в Европе известны остатки дегтя на неандертальских орудиях, а на Кавказе – битума. Судя по всему алтайские неандертальцы столкнулись с нехваткой березы в новых местах обитания (в палиногогических спектрах она представлена фрагментарно), что заставило их искать новые технологические решения с использованием имеющейся сырьевой базы. В результате зооархеологического анализа палеонтологического материала слоя 6в/2 пещеры Чагырская было определено, что в слое представлены минимум шесть особей бизона. На остатках этого животного зафиксирован наибольший процент антропогенных следов, среди которых зафиксированы все основные операции по разделке туши – снятия шкуры, срезание мяса, экстракция сухожилий, языка и отделения костей друг от друга. Трасологический анализ и результаты электронной сканирующей микроскопии образца зуба Чагырская-64 позволили выявить на стенках полости следы, свидетельствующие о ее искусственном происхождении. Это является самым древним в Евразии примером стоматологической практики (60 тыс.л.н.), а также первым примером среди неандертальцев. До последнего времени самое древнее лечение кариеса было зафиксировано в Италии 17 тыс.л.н. Это открытие позволяет переоценить когнитивные возможности представителей неандертальского вида, и вносят некоторые сомнения по поводу выдвинутой ранее гипотезы о том, что кисть руки неандертальцев была хуже приспособлена к мелким движениям с приложением силы на захват пальцами, по сравнению с современным человеком. В результате сопоставления экспериментальных данных с коллекциями слоев 6в/2 Чагырской пещеры и слоя 3 пещеры Окладникова было установлено, что этапы декортикации осуществлялись вне территорий памятников, а крупные первичные сколы представлены орудиями, которые могли приноситься в виде заготовок или уже готовыми. При этом зафиксирована вариабельность сибирячихинских комплексов, которая свидетельствует о том, что в пещере Окладникова был больший дефицит сырья, чем в пещере Чагырская, несмотря на расположение источников сырья рядом со стоянкой. Это способствовало активным процессам модификации орудий в комплексах пещеры Окладникова и, вероятно, процессам импорта заготовок и орудий в пещеру. Проведенный анализ бифасиальных и унифасиальных орудий из сибирячихинского эпизода пещеры Страшной продемонстрировал их технологическое и типологическое соответствие артефактам из пещеры Чагырская. В ходе совместных работ с партнерами было установлено, что поздние европейские неандертальцы на Алтае обитали и передвигались в условиях одной экологической ниши, которую активно осваивали. Осваиваемая ниша – низкогорье с лугами для крупных травоядных (бизонов и лошадей), рядом с источниками воды. Их перемещения с охотничьими целями (пещеры Обзорная, Страшная) на высоту до 150 м., относительно расположения базовых лагерей (пещеры Чагырская и Окладникова) не приводили к смене ниши. Поскольку денисовцы и ранние алтайские неандертальцы осваивали другую нишу, то этим обстоятельством могут объясняться редкие контакты между поздними европейскими неандертальцами и другими синхронными им подвидами древнего человека. В результате работы с комплексами Иманай, участники проекта подтвердили, что материалы пещеры содержат элементы микокского технокомплекса. Предварительные результаты свидетельствуют о значительном сходстве с комплексами пещер Чагырская и Окладникова. Обнаружение на Южном Урале нового памятника поздних неандертальцев свидетельствует в пользу доказательства северного пути их миграции: через северное побережье Каспийского моря в период ательской регрессии и территорию Западной Сибири.