Аннотация результатов, полученных в 2017 году
В 2017 г. рамках проекта «Транснациональные и транслокальные аспекты миграции в современной России» было проведено исследование мигрантов и их семей. Исследование проводилось в России (Москва, Санкт-Петербург, Дагестан), также в Кыргызстане, Таджикистане, Узбекистане и Грузии. Основными методами исследования были качественные интервью и наблюдения. В проекте было несколько направлений, связанных с центральноазиатской, грузинской, вьетнамской, а также дагестанской внутрироссийской миграцией. По результатам исследования было, в частности, отмечено, что со стороны мигрантов ведется работа по созданию благополучного и успешного образа своего мигрантского опыта с тем, чтобы поддержать особый статус внутри домашнего сообщества. Стратегии по созданию образа подтверждают наблюдения о появлении новой социальной дифференциации, вызванной миграцией. Актуальной темой для исследования транснациональной миграции может служить вопрос о росте традиционализма в центральноазиатских обществах. Массовые миграции увеличивают масштабы коллективных ритуальных мероприятий, усиливают роль реципрокных обменов, укрепляют нормативные понятия долга и чести. Не перестает быть актуальной тема структурной ксенофобии. Мигранты, находясь в миграции не один год, с течением времени легализуют свое пребывание в России и все больше интегрируются в бытовом плане. При этом они оказываются более чувствительными и/или больше рефлексируют по поводу проявлений национализма в свой адрес, они с течением времени все больше сталкиваются со случаями структурной ксенофобии. Изучение грузинской миграции в России позволяет больше внимание обратить на специфику организации «этнического» бизнеса, в частности в сфере общепита. Особенность многих грузинских мигрантов последних лет, и даже части мигрантов ранних 2000-х – недокументированный статус их пребывания в России, что заставляет многих из них долго безвыездно оставаться в России, создавая особый режим транснациональности. В изучении вьетнамской диаспоры в фокусе было второе поколение, которое имеет специфику в своих трансанциональных отношениях. Формулирование вторым поколением жизненных планов не является однозначным и непротиворечивым, в соответствии с множественными и разнонаправленными процессами самоидентификации. Возможной исследовательской линзой стал символический транснационализм, подразумевающий воображаемые посещения родины родителей, изучение языка, культуры, этнической кухни и использование вьетнамских культурной продукции и медиа в отсутствие прямых контактов со страной исхода. Анализ транслокальной миграции дагестанцев подтвердил тезис об их высокой мобильности, о том, насколько быстро и радикально мигранты могут менять свои планы. Экономический кризис в значительной мере повлиял на планы и вынудил мигрантов думать о возвращении на родину. Однако в 2017 году, как показало исследование, все семьи стремительно сменили свои стратегии в вопросах возвращения, продлевая её и выстраивая новые планы на миграционное будущее.

Аннотация результатов, полученных в 2018 году
В 2018 г. рамках проекта «Транснациональные и транслокальные аспекты миграции в современной России» продолжилось исследование мигрантов и их семей. Исследование проводилось в России (Москва, Санкт-Петербург, Дагестан), также в Кыргызстане, Таджикистане, Узбекистане и Грузии. Основными методами исследования были качественные интервью и наблюдения. В проекте было несколько направлений, связанных с центральноазиатской, грузинской, вьетнамской, а также дагестанской внутрироссийской миграцией. Исследования 2018 года позволяют говорить о множественном жизненном проектировании мигрантов из Центральной Азии, которые инвестируют в разные сценарии своего будущего, рассчитывая на то, что один из них сработает. Они могут вкладывать в строительство дома на родине, предполагая со временем вернуться, одновременно с этим оформляя российское гражданством с тем, чтобы, возможно, остаться в РФ, и в то же время собирать информацию о возможной миграции в третью страну. Все это разворачивается в рамках краткосрочных жизненных проектов, которые представляют собой диапазон растущих возможностей. Ситуация такой неопределённости и «временность», безусловно, оказывает влияние на интегративные стратегии мигрантов в принимающее общество, подчиняя их ситуации «здесь и сейчас». Миграция может длиться десятилетиями, её цели в каждый момент носят временный обозримый характер, но эти цели множатся, цепляясь одна за другую, и миграция продолжается. В исследовании в 2018 году было обращено внимание на изучение материальности в жизни мигрантов. Перемещение людей между Россией и странами Центральной Азии вызывает движение вещей между друзьями, членами семьи и представителями других социальных групп между страной исхода и принимающей страной. Сопровождающие миграцию вещи, с одной стороны, оказывают серьезное влияние на качество жизни семьи мигранта дома, благодаря транснациональному потоку вещей включающиеся в миграционные процессы, с другой, это приводит к активизации формирования диаспоральности, которая также позволяет местному сообществу, пусть и через экзотизацию этнического мигрантов, получать представление об их культуре. Грузинская миграция в Россию, как выяснилось в ходе исследования, имеет специфические черты. Несмотря на напряженные политические отношения между двумя государствами, русский язык, наличие и развитие старых связей все еще делают Россию привлекательным миграционным направлением для граждан Грузии. При этом значительная часть мигрантов находится в России нелегально в результате недокументированного въезда в страну. Недокументированность неизбежно прекаризует мигрантов, существенно снижая планку доступных им заработков и обрекая их на нерегламентированный труд. Трудовые мигранты из Грузии воспринимают свое положение как исключительное с правовой точки зрения, недокументированность создает у них ощущение изолированности и навязанной невидимости. Изучение второго поколения вьетнамцев в России показывают распространение трёх направлений, по которым развиваются их жизненные пути: дети ассимилируются и становятся полноценной частью принимающего общества; семьи иммигрантов возвращаются в страну исхода после получения детьми образования; дети «наследуют» импульс мобильности своих родителей и используют свой расширенный культурный репертуар для адаптации к жизни в третьей стране. Воспитание во вьетнамских семьях, семейные обязательства, необходимость следовать родительской воле в сочетании с погружённостью в российский контекст, поощряющий более эгалитарные отношения и индивидуализм, рождает негативное или амбивалентное отношение к этничности родителей, заставляя дистанцироваться от семейных ценностей, либо подчиняться только внешне, на словах. В очень редких случаях, когда принятие этничности сопряжено с прагматическими соображениями, повышением социального статуса, принятие своей «вьетнамскости» ведёт к миграции во Вьетнам. В 2018 г. внимание было уделено различным аспектам и проявлениям транслокальности мигрантов из Дагестана в пространстве сибирского города. Мобильные социальные сети, получившие большое распространение в среде мигрантов-дагестанцев и их земляков, оставшихся на малой родине, становятся важным механизмом поддержания социальных связей, формирования единого информационного пространства, консолидации транслокального сельского сообщества, а также семейно-родственного объединения. Социальные сети дают возможность сообществу действовать быстро и слаженно, быстро привлекать новых членов, нивелировать географические расстояния и в конце концов способствовать поддержанию режима транслокальности. Помимо этого социальным медиа могут стать для мигранта альтернативной бизнес-стратегией, когда через земляческие социальные сети он преодолевает дискриминационные препоны и недостаток актуальных социальных сетей, сформированных в принимающем обществе.